За тех, кто в дрейфе! - Страница 13

– Бежим, крошка!

Он схватил за руку девушку, которая замерла у забора, и силой потащил ее за собой по пустынной улице.

– Сюда!

Они нырнули в подъезд и тихо поднялись на пятый этаж панельного дома. Филатов долго шарил ключом по замку, открыл наконец дверь и кивком пригласил девушку войти. Она колебалась.

– Да входи!

– Меня в общежитии ждут, – нерешительно сказала она.

– А мне какое дело? Иди, если хочешь.

– Я одна боюсь.

– Ну, а с меня тоже хватит, – буркнул Филатов, косясь в зеркало на распухшую щеку. Девушка вошла, осмотрелась.

– Вы здесь один живете?

– Один. Ужинать будешь?

– Нет.

– Ну, а я голодный как волк. – Филатов повесил на вешалку пиджак, исподлобья посмотрел на девушку. Невысокая, но складная, короткие, под мальчишку, волосы, голубые глаза. Ничего себе. – Между прочим, Веня.

– Надя. А ловко вы их! – Она еще не остыла от волнения, и голос ее вздрагивал. – Я думала, у меня сердце выпрыгнет. Одного, второго, третьего – как в кино!

– Лучше бы в кино, – возразил Филатов. – Если б тот, длинный, воткнул в бок перо…

Он пошел на кухню, поставил на плиту сковородку, достал из холодильника яйца и колбасу.

– Входи, не съем.

– У вас губа разбита и щека синяя. Больно? Холодный компресс нужно сделать.

– До свадьбы заживет.

– А вы вообще кто?

– Механик.

– А я студентка второго курса института физкультуры.

– По ночам зря ходишь, студентка.

– Я с тренировки, нам зал дают поздно.

– Так яичницу на тебя жарить?

– Спасибо, не хочу.

– Не хочешь – иди спать, вон в комнате кровать.

– А если я останусь, вы… вы…

– Еще чего! – презрительно бросил Филатов. – Вот что, крошка, топай в комнату и можешь забаррикадировать дверь комодом. А проснешься рано – дверь без ключа захлопывается. Вопросы есть?

– А вы где спать будете?

– Не твоя забота, шагай, шагай!

Поужинав, Филатов постелил себе в кухне на полу, улегся и долго не мог заснуть. Ныла челюсть, мешал полувыбитый зуб, и никак не проходило возбуждение после нежданного и опасного происшествия. Лежать на пальто было жестко и неудобно, и он злился на девчонку, из-за которой не отдохнет как следует. Зал им поздно дают, шастают по ночам, и поэтому люди должны в больницах лежать, хотя не люди, поправил себя Филатов, а подонки, особенно этот, с глазами навыкате, рыжий, с кулаком, что свинчатка… Когда в половине седьмого Филатов проснулся от звонка будильника, в дверях кухни, одетая, стояла Надя. Теперь она выглядела куда уверенней, и Филатов еще раз отметил, что девчонка складненькая и что ей очень идет короткая юбка.

– Не выспались? – сочувственно спросила Надя.

– Ерунда. – Филатов встал и натянул брюки. – Извиняюсь,

– Так я пошла, – глядя чуть в сторону, сказала Надя.

– Будь здорова, крошка. – Филатов кивнул и поставил на плиту чайник.

– Могли бы хоть чашку чаю предложить… спаситель!

– Считай, что предложил. Только мне некогда, сама пошуруй в холодильнике.

Филатов пошел в ванную.

– Не очень-то вы любезны.

Филатов остановился и положил руку ей на плечо.

– Послушай, крошка, я в кавалеры не набивался и с цветами тебя не караулил. С чего мне расшаркиваться? Шуруй.

Вернувшись через несколько минут на кухню, он увидел на столе тарелку с бутербродами, чашки с кофе и одобрительно кивнул.

– Молодец, крошка.

– Убедительно прошу вас отныне не называть меня этим дурацким словом!

– Почему это «отныне»? – весело удивился Филатов, осторожно откусывая от бутерброда. – Ты что, жизнь со мной собралась вместе прожить?

– А разве вы после всего не захотите больше со мной встретиться?

Филатов присвистнул.

– После чего это – «всего»? После того, как я на полу, как собака, дрых?

– Если б захотели, легли бы на диване.

– Спасибо за разрешение. Тебе сколько лет?

– Девятнадцать.

– А мне двадцать три. Можешь не «выкать».

– Ты всегда так поздно работаешь?

– А что?

– Заходил бы тогда за мной, у меня четыре раза в неделю тренировки в одиннадцать вечера кончаются.

Филатов развеселился.

– А на кой черт мне это надо?

Надя поджала губы.

– Конечно, можешь и не заходить. Найдется еще кто-нибудь, можешь быть уверен.

– Ну, допустим, зайду. А дальше что?

– Проводишь до общежития.

– Исключительно интересно!

– А в воскресенье можешь пригласить в кино.

– Потрясающая перспектива! – С каждой минутой Надя все больше забавляла Филатова.

– А что тебе еще надо?

– Мне надо, – таинственным шепотом сообщил Филатов, – немедленно, не сходя с места, тебя поцеловать!

– Рано. – Надя торопливо встала, сполоснула в мойке чашки. – Но если не будешь очень торопиться, шансы у тебя есть!

Так в жизнь Филатова вошла та самая «художественная гимнасточка». С их встречи прошло уже четыре года. Надя закончила институт и сама тренировала малышек в спортивной школе, трижды провожала Филатова в экспедиции и встречала его, а до загса дело никак не доходило. Филатов оказался бешеным ревнивцем, устраивал сцены, Надя бежала за помощью к Барминым, и следовало пылкое примирение, но ненадолго. Раз десять они уже расставались навсегда, и столько же раз Филатов, как побитая собака, возникал у дверей спортивной школы.

– Ну что мне с ним делать? – хныкала Надя.

– Бить, – советовал Бармин. – Бить смертным боем, а потом обливать ледяной водой. Три раза в день по десять минут после еды.

– Меня нужно брать лаской, – возражал Филатов. – Нежностью.

– Из-за него я отказалась от чемпионата города! Старшего тренера он обозвал «блудливым козлом» и пригрозил сдать в утиль, если он до меня дотронется.